Кот, который разговаривал с привидениями - Страница 13

Мысленно возвращаясь к разговору, он вспомнил, что в нем было что-то его обеспокоившее. Ларри упомянул о людях, которые должны нести гроб. Он сказал, что нашел, «кто ещё понесёт гроб». Что же он имел в виду, подумал Квиллер, когда говорил о ком-то «ещё»?

Еле дождавшись семи часов, он позвонил Ланспику в загородный дом и безо всякого вступления сказал:

– Ларри, можно задать тебе вопрос?

– Конечно. Что ты хотел?

– Кто понесёт гроб?

– Трое членов совета музея и Митч Огилви – это помимо тебя и меня. Почему ты спрашиваешь?

– Просто чтобы знать, сказал Квиллер. – До этой минуты никто даже не намекнул, что я буду нести гроб, – я не возражаю, ты же понимаешь, – но хорошо, что я хотя бы случайно узнал об этом.

– Разве Сьюзан с тобой не разговаривала?

– Она довольно долго говорила со мной о розовом замшевом костюме, и о гробе с розовой обивкой, и о розовых цветах, которые везут из Миннеаполиса самолётом, но ни слова не сказала о том, кто понесёт гроб.

– Извини, Квилл. Это создаёт для тебя какие-то проблемы?

– Нет. Никаких. Я просто хотел знать.

На самом деле это создавало вполне определённую проблему. Требовался тёмный костюм – у Квиллера такового не было уже двадцать пять лет. Ни в годы безденежья, ни во времена недавно приобретённого достатка он не находил обширный гардероб необходимым для своего образа жизни. В Мускаунти он мог обходиться свитерами, ветровками, твидовой спортивной курткой с кожаной отделкой и тёмно-синим блейзером. В данный моменту него был один костюм светло-серого цвета, купленный перед свадьбой Айрис Кобб и Флагштока, на которой он был шафером, С того памятного события костюм так и провисел в шкафу.

Ровно в девять часов он позвонил в магазин мужской одежды Скотта, расположенный в центре Пикакса. и сказал:

– Скотти, мне срочно нужен тёмный костюм.

– Насколько темный, пр-р-риятель, и как ср-р-рочно? – спросил хозяин магазина. Говоря с Квиллером, он любил произносить раскатистое шотландское «р», потому что тот всегда подчеркивал, что девичья фамилия его матери была Макинтош.

– Очень тёмный. Я должен буду нести гроб, а похороны завтра утром в десять тридцать. У тебя найдётся портной?

– Ага-а, но не могу сказать, сколько ещё он тут пр-робудет. Он собирался пойти к доктору. Приходи прямо сейчас, он тебе всё сделает.

– Я не в Пикаксе, Скотт. Я сейчас живу на ферме Гудвинтеров. Ты не можешь его задержать на полчаса? Пообещай этому парню денег!

– Ну-у, он упр-р-р-рямый шотландец, но я постараюсь.

Квиллер помчался за бритвой, мазнул щеки кремом для бритья и порезался. Как раз когда он, вполголоса поругиваясь, пытался остановить кровь, звякнул медный дверной молоточек.

– Чёрт бы побрал этого Бозвела! – сказал он вслух. Он был уверен, что это тот самый докучливый Бозвел. Кто ещё мог прийти в такой час?

С полотенцем на плечах и с одной намыленной щекой он двинул в прихожую и рывком открыл дверь. На крыльце стояла испуганная женщина, держа тарелку с печеньем. Она в смущении прикрыла лицо рукой.

– Ой, вы бреетесь! Простите меня, мистер Квиллер, – мягко проговорила она, растягивая слова, как это делают южане. Каждая фраза звучала очень мелодично и произносилась с ударением на последнем слове и с неуверенной интонацией, как будто она задавала вопрос. – Я ваша соседка, Верона Бозвел. Я вам свежего печенья принесла на… завтрак. – Это звучало очень мило здесь, в Мускаунти, в четырехстах милях к северу от самого Севера, но у Квиллера не было времени умиляться.

– Спасибо. Большое вам спасибо, – быстро сказал он, принимая тарелку.

– Я просто хотела сказать… добро пожаловать.

– Вы очень любезны. – Он старался не быть грубым. Но, с другой стороны, на лице у него сохнет пена, а портной у Скотта в нетерпении ходит взад и вперед по комнате.

– Вы нам скажите, если нужно будет… вам чем-нибудь помочь.

– Очень признателен вам за заботу.

– Надеюсь, мы с вами как следует познакомимся после… похорон.

– Непременно, миссис Бозвел. – Он уже сделал шаг назад и начинал закрывать дверь.

– О, пожалуйста, зовите меня… Верона. Нам теперь часто видеться.

– Да, да, конечно, но сейчас я должен попросить вас извинить меня. Я уезжаю в Пикакс по срочному делу.

– Тогда не буду вас задерживать. Мы, наверное, увидимся сегодня вечером на… панихиде. – Она с неохотой отступила и добавила: – Моя маленькая дочурка очень бы хотела познакомиться с вашими кисками.

Стиснув зубы, Квиллер продолжал собираться. Он всегда жил в городах, где можно было не обращать внимания на соседей, которые обычно платили тем же. Но он боялся, что от назойливого соседства Бозвелов так просто не отделаться, – не говоря уже о Пупси, которая хотела познакомиться с «кисками». Как же её на самом деле зовут? Пупси Бозвел! Квиллер невзлюбил девчонку, ещё даже не видя её. Он был уверен, что она окажется одним из этаких невыносимых вундеркиндов – смышленых, самодовольных, развитых не по годам. Как и В.-С. Филдс, он так и не смог полюбить маленьких детей.].

Что же касается Вероны Бозвел, она была довольно привлекательна, а её мягкий голос составлял приятную противоположность пронзительному рыку её мужа. Верона была немного младше Винса, но потеряла былую свежесть – возможно, решил Квиллер, от необходимости выслушивать эти занудные разглагольствования. Может быть, Бозвелы и хорошие соседи, но он постарается встречаться с ними как можно реже.

По дороге до Пикакса он так давил на газ, досадуя на задержку, что был остановлен за превышение скорости, но, взглянув на его права и на примечательные усы, полицейский ограничился простым предупреждением. В магазине его уже ждал Скотт с целой коллекцией тёмно-синих костюмов, а в глубине комнаты нервно переминался с ноги на ногу портной с сантиметром на шее.